Крадущийся тигр, затаившийся дракон. Почему торговая война Китая и США кончится плохо для обеих стран

Китай официально обвинил США в разжигании торговой войны — Госсовет КНР опубликовал так называемую white paper. В документе подчеркивается, что торговый конфликт «не сделает Америку снова великой» (отсылка к предвыборному лозунгу Трампа), а, напротив, наносит ее экономике невосполнимый ущерб. Пекин также жалуется, что Вашингтон не замечает прогресса в сфере защиты интеллектуальной собственности, достигнутого за последнее время. Китаист Данил Бочков разобрался в предыстории и деталях торговой войны двух держав и выяснил, зачем Трампу нужна эта война, как она ударит по обеим странам и как лидеры двух государств могут выйти из этого клинча.

Предыстория. "Мы не позволим Китаю насиловать нашу страну"

Еще во время предвыборной кампании осенью 2016 года Дональд Трамп резко критиковал существующие торговые договоры с Китаем, в основном за то, что Пекин, по его мнению, искусственно занижает курс своей национальной валюты, подрывая конкурентоспособность американских товаров. Он неоднократно заявлял, что повышение тарифов на китайскую продукцию необходимо для сокращения дефицита торгового баланса, который на тот момент оценивался в $500 млрд. «Мы не можем больше позволять Китаю насиловать нашу страну», — говорил он в мае 2016 года, призывая вернуть в Америку рабочие места.

Уже после избрания, в 2017 году, Трамп обвинил КНР в краже интеллектуальной собственности и инициировал в связи с этим расследование особенностей китайской торговли. Ежегодные издержки американской экономики от нарушения авторских прав, производства контрафактных товаров, пиратского программного обеспечения и кражи коммерческой тайны оценивались в $600 млрд.

В апреле 2017 года лидеры стран встретились в резиденции Трампа Мар-а-Лаго во Флориде, где договорились о запуске 100-дневного плана торговых переговоров. Китай согласился предложить США более удобный доступ к внутреннему финансовому рынку и наконец разрешить поставки говядины на территорию КНР (запрет был введен в 2003 году якобы из-за эпидемии коровьего бешенства).

Тогда же был создан «Всеобъемлющий экономический диалог США и КНР», который охватывал сразу несколько областей сотрудничества: вопросы дипломатии и безопасности, экономическую тематику, сферу правоприменения и кибербезопасности, а также развитие общественных и культурных связей.

Однако с апреля по июль 2017 года никаких реальных шагов для примирения сделано не было, это, судя по всему, привело в замешательство администрацию Трампа, которая рассчитывала на скорые уступки Пекина. Июльская сессия экономического диалога завершилась провалом — достичь консенсуса ни по одному из вопросов, волнующих Вашингтон, так и не удалось.

В ноябре 2017 года Трамп прибыл с официальным визитом в Китай, но опять не было принято прорывных решений. Пустые разговоры на протяжении полугода начали надоедать американской администрации, и вскоре было решено приостановить работу так и не доказавшего свою эффективность «Всеобъемлющего экономического диалога». Торговая война набирала обороты, но пока настоящих выстрелов еще не было слышно.

В январе 2018 года Трамп установил тарифы на ввозимые в страну солнечные батареи и бытовые стиральные машины. Они касались не только китайских товаров, но и продукции из других стран, однако по Китаю они ударили больнее всего

Новые тарифы, установленные Трампом, касались не только китайских товаров, но именно по Китаю они ударили больнее всего

22 марта 2018 года Белый дом заявил, что семимесячное расследование работы китайской торговли выявило примеры «недобросовестной» политики Пекина. В частности, речь шла об ограничениях для иностранных компаний, которых вынуждали передавать свои технологии китайским партнерам.

В ответ США объявили о повышении импортных пошлин на сталь до 25% и алюминий до 10%, тогда КНР ввела пошлины в размере $3 млрд на 128 импортных позиций из США (от 10% до 25% на отдельные категории), включая сельскохозяйственную продукцию, сталь и алюминий. Официально ответные меры объяснялись компенсацией потерь, понесенных от американских ограничений. И хотя $3 млрд — это капля в море (в 2016 году экспорт США в КНР составил $116 млрд), посыл был четкий и понятный: Китай принимает вызов и не готов идти на односторонние уступки.

В апреле 2018 года США опубликовали список из более чем 1000 китайских товаров, которые будут облагаться 25% ввозными пошлинами, что в денежном выражении составляло порядка $50 млрд. Китай на следующий же день ответил на это зеркальным увеличением пошлин до $50 млрд. Тарифы вводились в два раунда: в июле 25% пошлины были приняты к импорту продукции на сумму $34 млрд, после чего еще $16 млрд попали под повышенные тарифы, начиная с августа 2018 года. В начале мая 2018 года в Пекине прошли переговоры, где США потребовали от Китая ликвидировать торговый дисбаланс на сумму $200 млрд в два этапа: $100 млрд за первый год и $100 млрд за второй. Еще одним пунктом переговоров было требование США свернуть финансирование программы развития высоких технологий «Сделано в Китае 2025».

До этих переговоров, где было выдвинуто множество требований с формулировкой «Китай должен…», Пекин был готов пойти на символические уступки в виде упрощенного доступа американских компаний на финансовый рынок и так далее. Конечно, снижая торговые барьеры, Пекин ждал того же и от США. В конечном счете переговоры снова зашли в тупик.

Китай считает, что уступки должны быть обоюдными, и если он снижает торговые барьеры, то ждет того же и от США

В апреле-мае китайская телекоммуникационная компания ZTE попала под ограничения со стороны США за нарушение санкционного режима в отношении Ирана. Американским компаниям запретили в течение 7 лет продавать оборудование и программное обеспечение китайскому IT гиганту, что фактически заставило его прекратить производство — из-за отсутствия необходимых компонентов. И хотя спустя пару месяцев после уплаты внушительного штрафа запрет с ZTE был частично снят, сам скандал стал предвестником более активной кампании против другого IT гиганта из КНР — компании Huawei.

Лишь в конце мая 2018 года промелькнул луч надежды на возможное перемирие США с КНР. «Мы откладываем торговую войну. Сейчас мы договорились приостановить введение тарифов», — заявил министр финансов США Стивен Мнучин. Этому предшествовали переговоры с вице-премьером Госсовета КНР и приближенным Си Цзиньпина — Лю Хэ. Сообщалось, что Китай намерен значительно увеличить закупки американской продукции и услуг.

Примечательно, что в интервью, текст которого приводит официальный сайт правительства КНР, Лю Хэ отметил, что страны действительно договорились. Однако упоминания о «значительном увеличении закупок…» нет — в тексте говорится лишь об «усилении торгового сотрудничества», что поможет росту экономики КНР и удовлетворит растущие запросы китайских потребителей. При этом Лю Хэ подчеркнул, что Китай стремится закупать продукцию не только в США, но и вообще во всем мире. А уж если компании хотят увеличить свою долю на китайском рынке, то им необходимо увеличивать собственную конкурентоспособность.

Резюмируя, можно заметить, что даже один конкретный пример этих переговоров показал полярное расхождение взглядов. Мнучин сделал акцент на уступках КНР, в то время как Лю Хэ повернул все так, что принятые решения оказались выгодны и полезны исключительно для Китая и китайских потребителей. Не говоря уже о том, что он не сделал никакого акцента на закупке продукции именно из США или предоставлении американским компаниям большего доступа на рынок Китая. Неудивительно, что такого рода «перемирие» оказалось временным и продержалось чуть больше недели. Ситуация продолжала накаляться, что вылилось в объявление США третьего раунда тарифных мер, которые коснулись китайского товарного импорта на сумму $200 млрд и были первоначально установлены на уровне 10% с последующим повышением до 25% в случае, если страны не достигнут консенсуса.

За 2018 год ограничения со стороны США затронули различного рода продукцию из КНР на $250 млрд

В силу того, что в Китай из США импортируется намного меньше товаров, чем в обратном направлении, КНР не могла ответить эквивалентным введением пошлин и поэтому обложила пошлинами лишь 10% американской продукции на $60 млрд, после чего китайские ответные меры с учетом первых двух раундов ($34 млрд и $16 млрд) затронули товары на общую сумму $110 млрд. Трамп пригрозил, что США установят новые пошлины на $276 млрд. В итоге за 2018 год в результате трех раундов введения тарифов общий объем ограничений на импорт различного рода продукции КНР затронул $250 млрд.

«Народная война» с Трампом

В декабре 2018 года после встречи Трампа с председателем КНР Си Цзиньпином на саммите «Большой двадцатки» в Буэнос-Айресе президент США согласился на заключение «перемирия» (с откладыванием повышения тарифов с 10% до 25% на $200 млрд китайских товаров) сроком на 90 дней. В январе, феврале, марте и апреле 2019 года проходили постоянные встречи вице-премьера Гососвета КНР Лю Хэ с министром финансов США Мнучиным и торговым представителем США Лайтхайзером, на них постоянно корректировалось, дополнялось и расширялось торговое соглашение, призванное поставить финальную точку в многолетнем споре.

9-10 мая 2019 года состоялся последний раунд переговоров, на который все стороны возлагали большие надежды, но все снова закончилось ничем. Это было связано с тем, что китайская сторона внесла изменения в уже согласованный текст — из него исчезли соглашения о необходимости изменить китайские законы, что, по мнению, США сделало принятие договора бессмысленным. В итоге, 10 мая Трамп объявил о повышении пошлин с 10% до 25% на $200 млрд, а Китай принял ответные шаги, повысив тарифы на $60 млрд с 1 июня.

Китайская реакция несколько раз менялась на протяжении всего периода активной фазы торговой войны. Первоначально Китай отвечал достаточно сдержанно и стремился предотвратить дальнейшую эскалацию конфликта, которая угрожает не только мировому экономическому росту, но и развитию самих стран.

В глобальном масштабе негативный эффект тарифных мер оценили специалисты МВФ, которые отметили, что продолжение торговой войны может снизить рост мирового ВВП на 0,5% к 2020 году и оказать существенное влияние на рост экономики КНР, сократив около 1% ВВП страны. Влияние на экономику США будет несколько меньше в абсолютных величинах — всего на 0,3%-0,5%, но с учетом не столь интенсивных темпов роста, это может болезненно ударить по перспективам долгосрочного развития.

Торговая война снизит рост мирового ВВП на 0,5% к 2020 году и повлияет на рост экономики КНР, сократив около 1% ВВП страны

Еще в 2018 году Министерство коммерции КНР, по сообщениям «Синьхуа», призывало США урегулировать конфликт. 13 мая в «Синьхуа» вышла статья, авторы которой критикуют США за то, что те не признают обоюдный характер возможных потерь. Изначально американцы рассчитывали на скорую победу в торговой войне и не готовились к затяжному противостоянию, в связи с чем, отмечает газета, нынешние заявления американской стороны являются «лишь пустыми отговорками и враньем, придуманными на скорую руку». В статье подчеркивается, что Китай — не какая-то крошечная страна, во всем и полностью зависящая от США. Это уже сегодня огромный рынок, практически сопоставимый с американским, и в будущем он может выйти на первое место. У Китая есть множество различных контрмер, но в отличие от США, он будет наносить прицельные удары, чтобы не навредить самому себе. «Синьхуа» также отмечает, что торговая война для США — это война одного человека — Трампа, а для Китая — это «народная война». Логика Китая понятна: для Си Цзиньпина пойти на прямые уступки США, да еще и такие кардинальные, как обязательство по реформированию собственного законодательства, — это явный удар по престижу партии и авторитету самого Си.

Черная метка для Huawei и борьба за IT сектор

В мае 2019 года в официальной газете КПК «Жэньмин жибао» вышла статья, авторы которой отмечают, что, прикрываясь словами о справедливости, США на самом деле пытаются помешать экономическому развитию КНР. В статье подчеркивается, что права на интеллектуальную собственность в руках США стали политическим инструментом, оружием для сдерживания других стран.

Публикация появилась вслед за включением Huawei в черный список Министерства торговли США. В конце 2018 года США заподозрили компанию в шпионской деятельности на территории страны в пользу китайских властей. В мае 2019 года Трамп ввел в стране режим ЧС для защиты сетей связи, после чего Минторг США внес Huawei и ряд связанных с ней компаний в черный список, что означает запрет на продажу американскими компаниями любых комплектующих и запчастей Huawei без согласования с властями. В будущем это повлияет на всю производственную цепочку кампании, так как продажа ее продукции будет затруднена или полностью невозможна. Позднее стало известно, что Google разрывает отношения с Huawei, в результате китайская компания лишается доступа к различным сервисам и приложениям.

Действия руководства США укладываются в логику борьбы с растущей конкуренцией китайского IT сектора, который является одним из краеугольных камней программы «Сделано в Китае 2025». Поскольку Трампу не удалось повлиять на эту программу при помощи тарифов, он решил бить по ведущим локомотивам индустрии высоких технологий в КНР, одним из которых является Huawei. Существует мнение, что Huawei готовилась к такому исходу и в течение года запасалась всеми необходимыми комплектующими для продолжения работы, а также разрабатывала собственные чипы (чтобы в случае необходимости заменить Intel и Qualcomm) и операционную систему. Очевидно, что от действий США пострадает не только китайский IT сектор, но и американские компании.

Huawei готовилась к запрету и в течение года запасалась комплектующими, а также разрабатывала собственные чипы и операционную систему

Intel был «золотым поставщиком» для Huawei на протяжении 10 лет. Три крупнейших поставщика Huawei — американские компании. Например, 5% продаж Qualcomm приходились именно на китайского гиганта. В 2018 году $11 млрд из $70 млрд, потраченных Huawei на закупку комплектующих, пришлись на американские компании: Qualcomm, Intel и Micron Technology. Причем доля Huawei в выручке некоторых других американских компаний (Qorvo, Lumentum) составляет 10%, а в NeoPhotonics — 47%. Прибыль еще шести американских компаний зависит от заказов Huawei более чем на 5%. Это свидетельствует о том, что негативный эффект от действий США не будет односторонним, он затронет всех участников конфликта.

Следующая встреча лидеров США и КНР может пройти уже в июне 2019 года на саммите «Большой двадцатки» в Японии. Как отмечают эксперты, резкие действия Трампа накануне достижения торгового соглашения направлены на внутреннюю аудиторию, которая, проставляя галочку в избирательном бюллетене в 2020 году, должна точно знать, кто стоял до последнего в противостоянии с Китаем и в итоге смог «дожать» его до конца, заключив выгодное для США соглашение.

Проигрыш в войне опасен, прежде всего, для Китая

Вероятно, администрация Трампа в итоге примет аморфные и расплывчатые выражения исправленного китайской стороной документа, но преподнесет это как свою победу — ведь, как бы то ни было, все уступки в этой торговой войне, пусть даже и символические, делал пока только Китай. В США понимают, что Пекин ни в коем случае не пойдет на предоставление обещаний и тем более гарантий реформирования законодательства в угоду желанию своего визави. Ведь тогда под ударом окажутся не только пара сотен миллиардов долларов потерь от торговой войны и 1% падения ВВП, а весь режим целиком.

Трамп в итоге примет исправленный Китаем документ, но преподнесет это как свою победу — ведь все уступки в торговой войне делал пока только Китай

Более того, как видно из свежих и преисполненных патриотического духа публикаций ведущих официальных китайских СМИ о «народной торговой войне», правительство хочет обвинить США во всех ее негативных последствиях. Тем более что ВВП страны и так постепенно снижается, начиная с 2007 года, и теперь нет необходимости придумывать различные объяснения ухудшению макроэкономической ситуации в виде заявлений о «новой нормальности» и т.п. — можно все «свалить» на торговую войну.

Для США тоже в перспективе открывается окно возможностей. Трамп сможет преподнести как свою победу в нужный момент даже отвергнутый сейчас документ. Похожим образом развивалась ситуация с Канадой и Мексикой, когда вместо Североамериканского соглашения о свободной торговле (NAFTA) три страны подписали документ под названием United States-Mexico-Canada Agreement (USMCA). В обновленную версию были добавлены пункты, на которых настаивали США. Параллельно с переговорным процессом США повысили тарифы на продукцию из Канады и Мексики, так как, по мнению американской стороны, переговоры шли слишком долго. Правительство Канады во главе с Джастином Трюдо заявляло, что подобное меры являются незаконными и абсурдными, но в итоге они все же пошли на уступки и открыли канадский рынок для американских производителей молочной продукции, что стало главной победой Трампа.

Опасно, что конфликты такого глобального масштаба привязаны к электоральным циклам одной отдельной страны

Если трансформацию Североамериканского соглашения о свободной торговле в USMCA с некоторыми дополнениями, взаимными уступками (в том числе и со стороны Вашингтона) и изменением названия Трамп превратил в свое основное достижение, почему бы не сделать то же самое с Китаем? Опасно, что конфликты такого глобального масштаба, способные оказать негативное воздействие на мировую экономику, привязаны к электоральным циклам одной отдельной страны и подчинены ее внутриполитической борьбе. Требовать от Китая заведомо невыполнимых условий можно только в том случае, если целью является не решение торговых вопросов, а игра на своего избирателя, настроение которого может резко измениться вслед за ростом цен на многие любимые товары. Тогда исход выборов будет непредсказуем, а удар по экономикам стран и росту мирового ВВП неисправим. Даже в случае победы Трампу будет трудно добиться каких-либо серьезных уступок, кроме тех, что уже были объявлены. В итоге проигравшими в торговой войне окажутся все стороны.