Гром над океаном

Ракетный подводный крейсер стратегического назначения К-407 проекта 667БДРМ, с которого 6 августа 1991 года был произведен первый и единственный в мире пуск всех

находящихся на его борту баллистических ракет

Как отмечал бывший, последний Главком ВМФ СССР Адмирал флота

В. Н. Чернавин, в 1990-х годах советский флот имел в своем составе более 500 тыс. человек и около 40% ядерного потенциала страны. ВМФ СССР стал поистине океанским, способным решать задачи в любой точке Мирового океана по нанесению ракетноядерных ударов по вероятному противнику.

Однако в конце 1980-х годов, в ходе перестройки, начались переговоры с США о сокращении стратегического наступательного вооружения.

Американцы в основном свои стратегические наступательные силы оставили на атомном подводном флоте. У нас же победила стратегия, при которой основные силы размещены в ракетных войсках стратегического назначения, а флот и авиация их дополняют.

В итоге высокопоставленное руководство ВС СССР стало твердить, что уже построенные атомные подводные лодки (АПЛ) не смогут выпустить в заданное время имеющиеся на их борту баллистические ракеты.

Поэтому их необходимо сократить, а ядерное оружие оставить только в сухопутном варианте: в виде передвижных ракетных комплексов типа «Тополь». А это значило, что пуск данных ракет с подводных лодок по заранее фиксированным целям, которые указывает Генеральный штаб МО, будет иметь второстепенный характер.

В основном специалистами Генштаба рассматривался вопрос о том, что АПЛ, имеющие на борту 16 баллистических ракет, технически не сумеют все их выпустить в одном залпе, да и вероятность потопления их противником более высокая, чем уничтожение сухопутных передвижных ракетных комплексов. Естественно, руководство флота с этим было категорически несогласно.
Да, проблема с выпуском всего боекомплекта стояла давно. Осуществить стрельбу всеми 16-ю ракетами в учебных целях — это дорогое удовольствие. Достаточно отметить, что постройка только одного ракетного подводного крейсера стратегического назначения (РПКСН) пр. 667БДРМ обходилась примерно в 350 млн руб.

А затраты на следующий за ним РПКСН «Акула» («Тайфун») пр. 941 в 1988 году уже доходили до 500 млн руб.

В 1994 году стоимость нового РПКСН пр. 955 типа «Борей», получившего имя «Юрий Долгорукий», уже подошла к 2 трл руб., а ракета для него типа «Булава» обошлась государству в 800 млн руб. Поэтому подводники в основном проводили стрельбы ракетами на тренажерах, в учебных центрах, а практические пуски осуществляли одной-двумя баллистическими ракетами.

Многие научно-исследовательские институты, конструкторские бюро во главе с ЦКБ «Рубин» занимались решением данной сложной задачи и в итоге смогли решить, как осуществить пуск всех ракет, и технически выполнили это на всех подводных лодках, вооруженных баллистическими ракетами.

Но вот осуществить это на практике не было возможности: все упиралось в финансирование. Только один раз осенью 1969 года удалось выполнить пуск восьми ракет (двумя сериями по четыре штуки, в каждой) с АПЛ К-140 пр. 667А под командованием капитана 2 ранга Ю. Ф. Бекетова. И все.

Так что сейчас только на деле можно было доказать, что в конце 1980-х годов ракетоносцы проектов 667Б, 667БД, 667БДР, 667БДРМ, 941 способны произвести ракетный залп со своих бортов, как требует задание Генерального штаба Вооруженных Сил — всем боекомплектом ракет.

1 из 2

Капитан 1 ранга Ю. Ф. Бекетов —командир атомной ракетной подводной лодки К-140, с борта которой был произведен первый залп из восьми ракет

В такой обстановке в 1989 году и родилась идея провести ракетную стрельбу с борта К-84, новейшего по тому времени РПКСН пр. 667БДРМ (шифр «Дельфин») под командованием капитана 1 ранга А. Д. Бакуменко. Эта операция получила название «Бегемот».

Этот ракетный подводный крейсер стратегического назначения являлся вторым из серии лодок указанного проекта и относился к подводным кораблям второго поколения. Он, как и его предшественники, был создан в ЦКБ «Рубин» под руководством Генерального конструктора дважды Героя Социалистического труда, академика С. Н. Ковалева. С вводом этих РПКСН и «Акул» (пр. 941) СССР добился в противоборстве с Западом на море паритета.

РПКСН пр. 667БДРМ отличался от предыдущих высокой степенью автоматизации ракетного комплекса и возможностью стрельбы из любого положения и имел следующие ТТЭ:

- водоизмещение:

- надводное 11 700 т,

- подводное 18 200 т;

- длина 166,33 м,

- ширина 11,71 м

- осадка по КВЛ 10,5 м;

- предельная глубина погружения — 650 м;

- общая мощность двухвальной главной энергетической установки 60 000 л. с.;

- полная скорость хода: надводная / подводная 15,35 / 24 уз;

- экипаж 135 человек;

- автономность 90 суток.

В состав его вооружения входил

- новый торпедно-ракетный комплекс ТРК671 РТМ,

- состоявший из четырех 533- мм торпедных аппаратов (боекомплект 18 торпед).

- Основу же мощи К-84 составлял

- ракетный комплекс Д-9РМ из 16 трехступенчатых жидкостных ампулированных ракет РСМ-54 с максимальной дальностью стрельбы 9300 км.
- Ракета РСМ-54 (стартовая масса 40,3 т, длина 14,8 м, максимальная забрасываемость массы 2,8 т, точность стрельбы 250 м) имела разделяющуюся головную часть, рассчитанную на 4 или 10 боевых блоков (мощность 100 кт).

Она стала последней разработкой академика, дважды Героя Социалистического труда, Генерального конструктора морских баллистических ракет В. П. Макеева.

Запуск всего боекомплекта ракетного крейсера мог осуществляться единым залпом с глубины 45±5 м прямо на ходу АПЛ, при волнении моря до 6–7 баллов.

РСМ-54 — самая лучшая баллистическая ракета в мире по энергомассовому совершенству, т. е. у нее наиболее удачный показатель отношения массы боевой погрузки к стартовой массе.

Так, по сравнению с ракетой РCМ-52, которая находится на вооружении РПКСН пр. 941 («Акула»), у нее в два раза меньше стартовый вес, при одинаковой дальности стрельбы. Корпус ракеты выполнен цельно-сваренным из алюминиево-магниевого сплава.

В передней части ракеты размещается приборный отсек с системой управления, включающий аппаратуру астрокоррекции траектории полета по результатам измерения координат навигационных звезд, аппаратуру радиокоррекции по результатам обмена информацией с навигационными спутниками Земли и боевые блоки.

Компоновочная схема баллистической ракеты РСМ-54 и погрузка ракеты в шахту атомной подводной лодки пр. 667БДРМ:

1 — разделяющаяся

головная часть; 2 — приборный отсек; 3 — боевые блоки; 4, 6 и 8 — маршевые ЖРД третьей, второй и первой ступеней; 5 и 7 — топливные баки второй и первой ступеней

Корпус второй ступени состоит из бака окислителя и бака горючего, в котором в специальной нише размещаются боевые блоки и двигатель третьей ступени.

Строительство лодок пр. 667БДРМ осуществлялось в Северодвинске на Северном машиностроительном предприятии. Первая, головная лодка — К-51 (зав. № 379; с 22.02.1981 по 11.06.1992 г. — «Имени XXVI съезда КПСС», с 9.02.1999 г. — «Верхотурье»), заложенная 23 февраля 1981 года, вступила в строй 28 декабря 1984 года, а 4 марта следующего вошла в состав Краснознаменного Северного флота. Всего флот в течение 1985–1990 годов получил семь атомоходов данного типа.

Вот такому однотипному ракетоносцу — К-84 (зав. № 380; с 9.02.1999 г. — «Екатеринбург»; заложен 17.02.1982 г., спущен на воду 17.03.1985 г., вступил в строй 30.12.1985 г.), которым тогда командовал капитан 1 ранга А. Д. Бакуменко, в 1989 году и было поручено выполнить с акватории Белого моря залп всеми своими 16 ракетами.

Прибыло много начальства различного уровня, одних политработников набралось пять человек — ведь все знали, что за первую такую уникальную ракетную стрельбу наверняка будут правительственные награды. Тогда заслуги оценивались не по степени их значимости, а по должностному положению того начальствующего состава, которое было рядом с экипажем-исполнителем.
Как вспоминает И. К. Курдин, бывший в 1990–1991 годах командиром второго экипажа АПЛ К-84 капитан 1 ранга: «В процессе стрельбы произошел сбой в работе автоматики. Это привело к провалу лодки по глубине, взрыву одной ракеты в шахте № 6 и к отмене всей стрельбы.

Лодка практически не пострадала, так как были уже открыты люки шахт, но вот моральный эффект от неудачного пуска был сильным, особенно для всего прикомандированного начальства, который тут же забрал обеспечивающий корабль на свой борт».

С. В. Егоров — командир РПКСН К-407.

На фото в звании капитана 1 ранга в период службы

в Главном штабе ВМФ

Операция «Бегемот» оказалась неудачной, а причины срыва ее не были выяснены. А это еще больше усугубило мнение, что подводные лодки не способны использовать все свои ракеты, и в процессе уже идущего разоружения необходимо отказаться от таких подлодок и иметь только наземные шахтные ракетные установки РВСН.

В Министерстве обороны СССР все чаще стали раздаваться голоса о ненадежности подводных ракетоносцев. Вопрос теперь встал ребром: или произвести новую ракетную стрельбу или молча согласиться с генералами.

Флотское начальство, сотрудники конструкторских бюро академиков С. Н. Ковалева и В. П. Макеева не упали духом и решили еще раз продемонстрировать боевые возможности РПКСН. Тут они уже подошли к выполнению задачи очень серьезно.

Выбор пал на последний строящийся РПКСН пр. 667БДРМ — К-407 (зав. № 385; с 14.06.1997 г. — «Новомосковск»; заложен 2.02.1987 г., спущен на воду 28.02.1990 г., вступил в строй 27.11.1990 г.).

Во-первых, его экипаж во главе с командиром капитаном 2 ранга С. В. Егоровым начал подготовку к предстоящим стрельбам еще в период обучения в учебном центре ВМФ в г. Палдиски;

во-вторых, предыдущие подлодки уже были загружены боевыми ракетами и при проведении опытной стрельбы не требовалось менять весь боевой комплект на практические ракеты.

Естественно, это экономило материальные ресурсы, но, с другой стороны, такое ответственное дело доверяли абсолютно новому экипажу, не имеющему никакого практического опыта в эксплуатации материальной части и ни разу до этого не выходившему в море в таком составе на практические стрельбы.

Вот в том-то и заключается подвиг командира К-407 капитана 2 ранга С. В. Егорова и его экипажа, что, несмотря на отсутствие практического опыта и морской выучки, они сумели так отработать на тренажерах в учебном центре, а потом уже на самом корабле все элементы выхода в ракетную атаку, что многочисленные комиссии, как из штаба флота, так и из Москвы, почти никаких существенных недочетов не выявили.

А за всем этим стоял колоссальный труд подводников. Изнурительные тренировки командир проводил не один месяц, добиваясь, чтобы все команды предстартовой подготовки личный состав выполнял на полном автоматизме. Было тяжело, но все понимали, что на карту поставлена честь не только экипажа, но и флота в целом...

© П. В. Середюк

Фрагмент статьи из сборника "Гангут" №63/2011