Жизнь без революций - «Новости - Энергетики»

Президент Дмитрий Медведев среди приоритетных направлений сегодня на первое место поставил российскую энергетику. Важнейшая отрасль экономики страдает от отсутствия инвестирования и качественного управления. России нужна инновационная политика.
Владислав Болов,
начальник Всероссийского центра мониторинга прогнозирования ЧС МЧС России

Энергоэффективность и энергосбережение в топливно-энергетическом комплексе России напрямую связаны с таким понятием, как энергобезопасность. Без энергобезопасности невозможно существование в штатном режиме всех составляющих ТЭКа: добычи, переработки, транспортировки энергоресурсов – и, в конечном итоге, потребителя. Я, к сожалению, вынужден констатировать тот факт, что начавшийся в конце прошлого века период техногенных аварий не подходит к своему завершению, в обозримом будущем никто не возьмет на себя ответственность заявить с уверенностью о том, что этот трудный этап пройден и скоро начнется спокойное безаварийное существование всего топливно-энергетического комплекса. Правда, поскольку МЧС ведет учет всех техногенных ситуаций, хочу заметить, что с 1997 по 2009 год количество техногенных ЧС заметно уменьшилось. Но нужно четкое понимание, что усилий только нашей организации недостаточно для того, чтобы не просто ликвидировать последствия возникающих аварий, но и предупредить образование ситуаций, при которых такие аварии могут сформироваться.
Есть понятие, несущее в себе заряд будущих техногенных катастроф, – запроектная авария, то есть авария, вызванная не учитываемыми для проектных аварий исходными событиями или сопровождающаяся дополнительными по сравнению с проектными авариями отказами систем безопасности, реализацией ошибочных решений персонала. На примере недавней катастрофы на Саяно-Шушенской хочу пояснить, что я имею в виду.
Гидроэнергетика – основной энергоресурс страны. Гидростанции, а точнее, их основные составляющие – плотины, требуют к себе самого пристального внимания. Еще и потому, что эти сооружения (запас прочности многих из них рассчитан на 40–50 лет) перейдут к нашим потомкам целиком, со всеми проблемами, заложенными в них еще на стадии проектирования. У современных гидротехнических сооружений нет донного слива. Это и есть основа для запроектных аварий, которые благополучно перейдут к следующим поколениям наших граждан. Чем опасно отсутствие донного слива? При возникновении неуправляемой ситуации, когда персонал почему-либо не может своими силами решить возникшую проблему, как это было, к примеру, на Саяно-Шушенской ГЭС, огромная масса воды (на Саяно-Шушенской этот объем измерялся 14 кубическими километрами) оказывается в совершенно неуправляемом состоянии, воде некуда деться. Если в отдаленной перспективе возникнет такая ситуация, то это произойдет не эволюционно, а революционно, со всеми вытекающими отсюда последствиями.
Мы задали профессионалам вопрос: какое решение может быть принято? Было предложено рыть канал вокруг Саяно-Шушенской ГЭС. Но сегодня, учитывая рельеф местности, это сделать практически невозможно. Поэтому мы должны думать о том, что возможно предпринять для максимального устранения последствий будущих техногенных ситуаций. Ведь производство энергии напрямую связано с человеческим фактором – там, где подобные сооружения вводятся в эксплуатацию, развивается инфраструктура. Мне кажется, понятие запроектных аварий должно быть введено в лексикон Ростехнадзора, но не для того, чтобы пользоваться им при определении причины возникшей сложной ситуации, а, наоборот, для предупреждения техногенных ЧС. С помощью федерального законодательства мы должны поставить этот вопрос перед всеми нашими отраслями, нужен обязательный мониторинг объектов, чтобы системы начали работать методически для выявления сценария запроектных аварий, в том числе с учетом возрастного изменения этих объектов. Потому что если мы не будем понимать, какие запроектные аварии нас ожидают, то вопрос их предупреждения отпадет сам собой. Люди будут просто поставлены перед свершившимся фактом.
Несколько слов хочу сказать о самой распространенной на сегодня причине аварийности в топливно-энергетическом хозяйстве – износе основных фондов. В нашем министерстве стало расхожим выражение «федеральные чрезвычайные ситуации», поскольку на всей территории РФ с завидным постоянством происходят аварии, связанные с потерей или временной утратой теплоснабжения в зимний период. Наш анализ сложившейся ситуации показал, что причин несколько. Одна из них заключается не в износе основных фондов, а в так называемых гидроударах, когда пересекаются два источника энергии. Например, при отключении электроэнергии отключаются соответствующие насосы на тех генерационных тепловых пунктах, которые должны подавать и теплую воду. А последующее включение их происходит уже без соблюдения технологии. Проблема проста: отсутствие в системах теплоснабжения приборов, сглаживающих пульсацию давления. Поэтому, как только включается повторно электроэнергия, одновременно идет гидроудар и разрушение труб.
Следующая причина в том, что все объекты топливно-энергетического комплекса потенциально опасны, но муниципальные власти по непонятным причинам, видимо, уверены в том, что именно их территорию все чрезвычайные ситуации обойдут стороной. В Уфе несколько лет назад на ТЭЦ-1
начался пожар, но в городе пожарная команда была сокращена до минимума. Это привело к тому, что возникла необходимость эвакуировать более 250 тысяч человек. Температура воздуха была минус 25, и только с помощью неимоверных усилий эту ситуацию удалось до эвакуации не довести и купировать пожар, грозивший перейти границы локального возгорания. Хочу заметить как представитель Министерства по чрезвычайным ситуациям и как человек, ответственный за мониторинг таких ситуаций и их прогнозирование, что должна быть разрушена граница между гражданским населением и теми ведомствами, которые несут ответственность за возможные или уже произошедшие аварии.
Информация должна быть максимально открытой для того, чтобы понимать, насколько велика чрезвычайная ситуация, может она перейти на уровень техногенной катастрофы или не может. Напомню, в 2009 году Росатом принял решение об остановке ядерного реактора АДЭ-2 в Железногорске. Между 1987 и 1992 годами, когда СССР и США активно разоружались, у нас были остановлены семь из четырнадцати реакторов. Американцы к середине 90-х вывели из эксплуатации все свои реакторы – наработчики плутония. После 1992 года в России были остановлены еще четыре таких объекта, а три реактора (два в Северске и один в Железногорске) продолжали нарабатывать плутоний-239. Объяснялось это тем, что три упомянутых реактора имели двойное назначение: одновременно с плутонием давали тепло и горячую воду в дома самих атомщиков. А в двух ЗАТО – Северске и Железногорске – в общей сложности более 170 тысяч жителей. И, чтобы остановить реакторы, требовалось создать замещающие тепловые мощности. В Северске было решено реконструировать и расширить уже существующую в городе ТЭЦ. В 2007 году эту работу завершили, и оба реактора там были остановлены. Последний, четырнадцатый, реактор продолжал работать в Железногорске – туда еще не пришли обещанные тепло и горячая вода Железногорской ТЭЦ. Ее должны были ввести в эксплуатацию летом 2010 года. У ЗАТО Железногорск оставался только один источник теплоснабжения – мазутная котельная, то есть город оставался без отопительного резерва, во-первых, и с проблемой горячего водоснабжения, во-вторых, поскольку подпитка теплосети производилась от реактора.
Сейчас на Железногорской ТЭЦ ведутся пусконаладочные работы, но все случившееся говорит о том, что руководство Росатома, стремясь выполнить взятые на себя обязательства по отключению реактора, не позаботилось о десятках тысяч людей, которые могли в зимний период (когда температура воздуха опускается до минус 40 градусов) остаться без тепла и горячей воды.

С 1999 по 2009 год в России количество взрывов бытового газа в жилом секторе увеличилось в шесть раз. Компании, торгующие газовыми плитами, закупают самое дешевое бытовое оборудование без системы газ-контроля. Этими плитами оборудуются и новые дома в том числе. Я думаю, никому не надо объяснять, что произойдет, если пожилой человек потеряет сознание, включая на кухне газ. Взрыв в такой ситуации запрограммирован, люди лишатся жилья, федеральный бюджет потеряет огромные деньги. Эксплуатацию плит такого типа нужно нормативно запретить на территории РФ. Такие нормативы были приняты когда-то в Советском Союзе, особых капиталовложений сейчас это не потребует.
Безусловно, мы ни в коем случае не должны отказываться от прежних (советских) наработок.

В СССР существовала система мобилизационных санитарных поездов. По некоторым сведениям, сегодня их пытаются взять под свое крыло нынешние акционерные общества, и совершенно непонятно, куда эти поезда поедут дальше. В нашей стране есть огромные пространства, добраться до которых можно только по железной дороге, не везде оборудованы взлетно-посадочные полосы. В случае внештатной ситуации такие санитарные поезда, укомплектованные спецоборудованием, могут стать серьезным элементом быстрой ликвидации чрезвычайных ситуаций. Эти наработки после реорганизации не должны уйти в утиль или разбежаться по разным компаниям, они должны использоваться по назначению.