Куда идем мы со слоном - «Новости - Энергетики»

На третьем Международном форуме Института Адама Смита одной из самых эмоциональных и интересных была дискуссия в ходе «круглого стола» «Новая модель рынка электрической энергии». Его участники поставили задачу «выгрузиться из состояния предвыборного транса и посмотреть дальше» – в каком направлении будет двигаться энергетика после всенародного волеизъявления в марте будущего года.

Модератор, исполнительный вице-президент по газу и электроснабжению компании ТНК-ВР Михаил Слободин так прокомментировал картинку, открывающую презентацию «круглого стола»: «Это – аллегория. Дерево – наш потребитель. Под слоном я имею в виду российскую электроэнергетику со всеми своими плюсами и минусами». И предложил посмотреть на ситуацию в отрасли с разных сторон.

Маржа на дрожжах

Сегодня, как отметил модератор, оптовая цена в России для генераторов-оптовиков одна из самых низких по сравнению и с европейскими странами, и с американским рынком. При этом цена на электроэнергию для крупных потребителей далеко не самая низкая. В других странах маржа (то есть соотношение оптовых и конечных цен) – очень небольшая, и она практически не растет. А в России происходит кардинальный разрыв между ценой, которая складывается на оптовом рынке, и той ценой, которую платят конечные потребители. И эта маржа растет очень серьезными темпами. Есть опасения, что ценовая дельта будет и дальше двигаться вверх, несмотря на предпринимаемые правительством меры. Договора поставки мощности (ДПМ), сами сети и, безусловно, стоимость газа – вот три ключевых драйвера, по словам Михаила Слободина, которые определяют динамику нежелательного роста маржи. Он предложил участникам «круглого стола» для начала ответить на ключевые вопросы: оставлять ли старую модель, нужна ли новая и какая, кто будет все это хозяйство регулировать?
Заместитель генерального директора по экономике и финансам ЗАО «Комплексные энергетические системы» (КЭС-Холдинг), председатель наблюдательного совета в Совете производителей электроэнергии и стратегических инвесторов в электроэнергетике Андрей Буренин, который консолидирует мнение генераторов, первым включился в дискуссию и высказал свою четкую убежденность: какую бы модель мы ни рисовали, никакая из них работать не будет до тех пор, пока у нас не будет нормального регулятора. В ситуации, которую мы сейчас видим, когда ни у генераторов, ни у потребителей де-факто в сложившейся системе применения решений нет возможности на них повлиять и все решает прямо или последовательно государственный регулятор, то нормального компромисса, нормальной ситуации, которая устраивает и потребителей, и производителей, безусловно, добиться не удастся.

Андрей Буренин констатировал, что та модель саморегулирования, которая была предложена, не заработала. В то же самое время надо говорить о том, что если регулятор в плане тарифного ФСТ – достаточно прямолинейная конструкция, то чем больше свободы, чем более либеральную модель мы выбираем, тем более тонкие инструменты государственного регулирования должны применяться. У нас же, к сожалению, подход достаточно прямолинейный, и он по своему функциональному качеству неспособен регулировать сложные механизмы либерального толка. «И я здесь большой скептик в том плане, что в отдельной отрасли можно создать суперрегулятора, который позволит решить ценовую проблему и урегулировать всю систему», – заметил Андрей Буренин и добавил, что это едва ли удастся, поскольку регулятор будет взаимодействовать и с ФАС, и со сбытами. На его взгляд, наиболее продвинутой в этом плане является модель директора по инновационному развитию госкорпорации «Роснано» Юрия Удальцова в той части, что там роль регулятора объективно минимизирована.
На вопрос, оставлять ли старую, действующую модель, Андрей Буренин ответил, что она имеет к рынку крайне опосредованное отношение: «В принципе, рынком это назвать нельзя. Это модель жесткого регулирования, которая выражена в жестком контроле по всем существенным аспектам. Если бы это было объявлено госрегулированием, тогда было бы понятно, кто ответственен за систему долгосрочного планирования. То есть вот сидят люди, они отвечают за стабильность, надежность, и у них есть соответствующие инструменты. Сейчас же ситуация такова, что когда возникают проблемы, то виноваты регулируемые. Но при этом у людей есть все инструменты, они активно регулируют, не неся при этом ответственности». По мнению выступавшего, эту модель, безусловно, оставлять нельзя. Что касается новой модели, то здесь у членов партнерства, по словам Андрея Буренина, есть разные точки зрения: «Консолидированная позиция, а я ее представляю как руководитель совета партнерства, следующая: мы считаем, что действующая модель имеет ряд преимуществ в том плане, что она предсказуема, понятна и по крайней мере просчитана на каком-то краткосрочном этапе. В то же самое время то, что предложила группа Удальцова, нуждается в дальнейшей доработке, синхронизации с другими секторами рынка и как минимум в некотором расчете, который позволит каждой компании понять, в каком направлении будет движение. Поскольку такого расчета не проводилось и в долгосрочном плане мы не можем двинуться из-за дезрегулируемости газового сектора, то большинство членов партнерства форсированный переход на эту модель не поддерживают».
Модератор Михаил Слободин задал уточняющий вопрос: «То есть нужен косметический ремонт старой модели в надежде на то, что государство откажется от административного воздействия на рынок, что после выборов оно станет немного более либеральным?» – «Да. Надо убрать прайс-кэпы и нулевое ценообразование. Наверное, какие-то плюсы можно получить и на коротком этапе нивелировать какие-то минусы, – ответил Андрей Буренин. – С точки зрения нашей компании и, наверное, большинства ТГК, я все-таки считаю, что модель, предложенная Удальцовым, в долгосрочном плане значительно более выгодна и потребителям, и всем генераторам. Это одноставочный тариф и переход на прямые договора».
Супермегарегулятор

От имени потребителей в дискуссию включился директор НП «Сообщество покупателей рынков электроэнергии» Дмитрий Говоров: «Мы активно участвовали в работе, которую проводила группа Удальцова, а также планируем участвовать в той работе, которую сейчас будет проводить Совет рынка». Выступающий заявил, что старая модель себя изжила, и напомнил, что она вводилась для того, чтобы привлечь инвесторов в первую очередь в тепловую генерацию. В принципе, это было достаточно удачно сделано. Другой вопрос, насколько нравится инвесторам жить в текущих рыночных условиях. А с точки зрения потребителя, этот рынок мощности оказался неэффективным. «Это не рыночный механизм, – заявил Дмитрий Говоров. – С этим согласны и генераторы, потому что существует цена прайс-кэпа. С точки зрения потребителя, мы понимаем, что рынок мощности не стимулирует вывод неэффективной генерации, то есть замещение дэпээмами неэффективной генерации не происходит, она продолжает работать, порождать и преумножать свою неэффективность». Выступающий высказал мнение, что нужно уходить от старой модели, закрывать после выборов эту тему и делать новую модель, которая была бы одноставочной. Необходимо принципиально по-другому подойти к понятию конкуренции в рознице. И конечно, нужно уходить от преференций, которые получают госкомпании, такие как «Росэнергоатом» и «РусГидро». Они могут точно так же работать в рынке, и для этого ничего дополнительного не нужно делать.
Председатель совета директоров ОАО «Энель ОГК-5» Доминик Фаш высказал свою точку зрения: «Я не хочу входить в дебаты насчет модели рынка, потому что я живу и работаю здесь уже двадцать лет и не удивляюсь поведению правительственных структур. Мы живем в мире, где стратегия должна соответствовать тем обещаниям и тем позициям, которые высказываются. Не хочу вдаваться в детали, но скажу: какая бы ни была стратегия, которая была бы выгодна для правительства, она должна быть стабильна, предсказуема, мы должны понимать, чего ждать». По мнению выступавшего, в российской электроэнергетике создалась путаница, где каждый играет в своем дворе. Сейчас нет единого руководства этой отраслью. Он пожелал России, чтобы появилось сильное лидерство: «Не важно, какая структура, но желательно, чтобы ее возглавляла авторитетная фигура, которая олицетворяет именно это направление и может политически повлиять на это. Хотелось бы, чтобы этой структуре все подчинялись, а не играли бы в своем дворе».
После этого последовал уточняющий вопрос модератора: «Вы считаете, что нужен мегарегулятор или лицо и соответствующее под ним министерство, которое принимает на себя всю функцию регулирования? У нас есть вице-премьер Игорь Сечин, который утрясает все вопросы по линии и ФАС, и ФСТ, и Мин-экономразвития, в какой-то степени Минэнерго…» На это Доминик Фаш заметил: «Вы говорите о том, что есть, а мы – о том, что должно быть. – И добавил: – Вам надо выйти из ручного управления, где люди выступают с прайс-кэпами.
Выйти на сильное, независимое, понятное регулирование».

Высказал свое мнение и директор по энергетике ОАО «Новолипецкий металлургический комбинат» (НЛМК) Александр Старченко, который представлял на «круглом столе» интересы крупных потребителей: «Мне кажется, нет вопроса как такового, оставлять старую модель рынка или делать новую, потому что в любой модели все дело в деталях. Само по себе создание мегарегулятора не является сменой модели рынка, это из другого пространства, это способ регулирования того, как исполняются правила. На мой взгляд, та модель, о которой все говорят, эта модель неуловима, в ней постоянно происходят многочисленные изменения». По словам выступавшего, то, что сегодня называют моделью рынка, – это продукт многочисленных компромиссов и недоделанной модели. И прежде, чем говорить о ее принципиальной смене и том, что надо придумать нечто новое, что порождает очередные правила, а потом дополнения к ним, есть смысл в какой-то момент остановиться, попытаться вернуться к идее, ради которой создавалась та модель, и понять, что ей мешает работать. По мнению представителя НЛМК, большинство критики относится не к модели – критикуется в основном схема внесения изменений в действующие для всех участников рынка нормы и регламенты.
По вопросу о необходимости появления «новой сущности» в виде мегарегулятора выступавший заметил: может быть, стоит попытаться сделать из Совета рынка нормального регулятора с минимальными изменениями, не порождая дополнительных вещей? Тут модератор Михаил Слободин парировал: пробел Совета рынка в том, что он занимается только оптом. Но Александр Старченко напомнил, что полное название Совета рынка – Совет по регулированию оптового и розничного рынка. Другое дело, что он сейчас этого не делает. И по мнению директора по энергетике НЛМК, виновата в этом перекошенная система ручного управления: «Уберите возможность блокирования со стороны Минэнерго решений Совета рынка и получите реальную площадку для реальных компромиссов».

Ждем инопланетян?

Затем участники «круглого стола» перешли к следующему кругу вопросов, один из которых касался ДПМ и модернизации. Управляющий партнер Фонда стратегического развития «Форсайт» Андрей Абрамов заметил, что сейчас, кроме ДПМ, других механизмов, гарантирующих возврат инвестиций и доходов на инвестированный капитал, он не видит и с сомнением относится к тому, что государство в долгосрочном плане выполнит свои обязательства. Выступавший выразил беспокойство тем, что в тепловой составляющей, включая сети, даже близко не видно никакого инструмента, позволяющего вкладывать деньги и их возвращать. В системе прайс-кэп, которая существует сейчас, ни о какой модернизации, ни о каких RAB-регулированиях речь идти не может.
В Европе, отметил Андрей Абрамов, разница между маржинальной ценой рынка замыкающих старых и новых мощностей составляет 10–30%. Это не так, как у нас. Что должно произойти у нас, чтобы мы, в принципе, могли говорить о едином рынке? Это, по мнению выступавшего, три вещи. Первая – цены на газ. Чем они выше, тем круче кривая предложений, тем больше сближается маржинальная цена старых станций и полная долгосрочная себестоимость новых мощностей. Однако если мы посмотрим на цены, то уровень, при котором эти вещи могут сойтись при текущих условиях, будет выходить за те рамки, которых мы можем ожидать, с точки зрения разумных цен в России. И еще две составляющие: стоимость капитала и цена строительства. Ни по второму, ни по третьему пункту ясного понимания того, как сближение может произойти, на данный момент нет. Если мы посмотрим на те ставки, которые сейчас есть, сказал представитель «Форсайта», они не только с установленными рисками, которые сам регулятор и создает своими действиями, само правительство эти риски создает и формирует те доходности, которые требуют средств для строительства новых мощностей.
Андрей Абрамов нарисовал перед собравшимися картину развилки в электроэнергетике: «Если мы говорим про сохранение текущей системы и возвратное регулирование, то здесь возможны два сценария: реалистичный и фантастический. При реалистичном сценарии государство поменяет свою позицию и все как-то станут очень эффективными. При фантастическом сценарии инопланетяне нам преподнесут холодный термоядерный синтез и все будет хорошо». Говоря о возможных решения проблемы, выступавший отметил два аспекта: первый – цена на газ как историческая данность, которая будет выравнивать рынки, второй – вопрос модели. По сути, заметил управляющий партнер, предлагается три модели: регулирование, продолжение того, что сейчас есть, и новая одноставочная модель. Они кардинально отличаются ролью регулятора. В модели Юрия Удальцова роли регулятора гораздо меньше. У нас одна из самых больших, если не самая большая, доля крупных потребителей в структуре генерации – более 30%. Потребителей больше миллиарда. Есть предпосылки к тому, чтобы взаимоотношения между потребителем и генератором были двусторонними.
Михаил Слободин вернулся к своей роли дирижера и уточнил, что переход к двусторонним договорам, по сути, становится элементом существенного уменьшения рисков в отрасли, что приведет к снижению ставок. Андрей Абрамов подтвердил: «Да, это будет серьезным фактором. Где, что, как и кому нужно, будет определять потребитель, а не системный оператор, не Минэнерго».
Котел с чертями

Еще один пласт вопросов, которые обсудили участники «круглого стола», относился к сетевому хозяйству. Дорогие сети – излечимо ли это? Распределенная генерация – альтернатива сетевому строительству? И какова альтернатива RAB-регулированию?

«О неэффективности в сетях говорят уже несколько лет, – начал очередной тайм дискуссий Дмитрий Говоров. – Последние попытки правительства немного излечить эту болезнь, сделаны, но это вопрос ручного регулирования. Мы считаем, что сети должны развиваться тоже по неким рыночным механизмам». Выступавший сказал о необходимости вводить нормативы как на строительство сетей, так и на капитальные и операционные затраты. Только тогда все будут понимать, дорого это или дешево. Нужна также унификация решений – это путь, по которому идет весь мир. И конечно, требуют решений вопросы последних миль, перекрестки – это, по образному замечанию Дмитрия Говорова, темный котел, в котором водится много разных чертей и который никто не понимает. Вопрос перекрестного субсидирования нужно легализовать: необходимо вводить нормативы потребления, при этом, возможно, надо идти по пути того, чтобы чуть-чуть снизить цену на электроэнергию для тех, кто потребляет в пределах норматива, а для остальных делать цену рыночную. «Я говорю про социальную норму потребления для населения», – уточнил директор НП «Сообщество покупателей рынков электроэнергии».

В разговор снова включился Александр Старченко. Он предложил рассматривать не сети отдельно, а каждый регион как некую совокупность, которая состоит из сетевой компании и регулятора. Если говорить о сетевом строительстве, об их развитии (выступавший имел в виду МРСК), то заказчиками объектов выступают, как правило, регионы, которые никакой финансовой и юридической ответственности за то, что они заказали, не несут, а сети мирно тратят и пишут у себя в отчетах об «освоении» полученных миллионов и миллиардов рублей. Платят за все потребители в этих регионах. И с точки зрения государства, сейчас эта система является приемлемой постольку, поскольку вроде бы обеспечивает некую видимость социальной стабильности. То есть вся эта кухня с десятками миллиардов впустую потраченных денег потребителей, как заметил Андрей Старченко, прикрывается какими-то словами про необходимость предотвратить социальный взрыв. Выступавший назвал это «полной фигней» и заявил, что при нормальном RAB-регулировании ему альтернативы нет. Но у нас любое RAB-регулирование построено в первую очередь на выстраивании точек контроля, с которыми можно сравнивать результативность действий саморегулируемого предприятия. У нас заказывают люди, которые не платят, строят те, кто ни за что не отвечает. Мотива нет. Распределенная генерация превратилась в темное строительство.
Представитель КЭС-Холдинга Андрей Буренин добавил, что генераторы пострадали от RAB в сетях не меньше, чем потребители. Уже явно запущен процесс, по крайней мере в экономическом плане, выхода отдельных генераторов и потребителей. Это действительно развал централизованной системы. И в этом плане, конечно, RAB альтернатив нет, но нормальному RAB.
Модератор Михаил Слободин переключил внимание участников «круглого стола» на проблему розничного рынка: то, что сейчас происходит, – это попытка в условиях его отсутствия закрутить гайки и увеличить объем регулирования усилением количества формул и ограничений.

Александр Старченко заявил, что чем более прозрачные и понятные условия будут организованы в рознице, тем проще будет обеспечить справедливое взаимное влияние оптового рынка на розничный и наоборот: «И тогда не будет уже иметь значения, где работает потребитель, в рознице или в опте».
Михаил Слободин обратился с просьбой к Дмитрию Говорову дать комментарий по таким вопросам. Как задействовать потребителя в общей оптимизации системы, потому что сейчас он фактически денег не получает и не участвует в оптимизации? Какие видятся стимулы, которые создают систему оптимизации всей электроэнергетической системы? Директор НП «Сообщество покупателей рынков электроэнергии» отметил, что в нынешней ситуации гарантирующий поставщик совершенно не заинтересован в снижении цены для конечного потребителя. Поэтому чем больше потребитель сможет влиять на рынок, в том числе и на оптовый, чем проще ему будет менять сбытовую компанию, тем лучше будет для самого рынка. «Мы, конечно, выступаем за то, чтобы потребитель как можно больше участвовал в рыночных механизмах ценообразования. Понятно, что есть разные категории потребителей. Но потребитель в принципе должен иметь возможность выбора».

Хуже уже не будет

В завершении дискуссии Михаил Слободин попросил каждого участника «круглого стола» дать оценку тому, что произойдет в ближайшее время. Станет ли лучше в следующем году?

«Я думаю, что в следующем году ничего не изменится, но, возможно, создадутся предпосылки для того, чтобы что-то поменялось через год», – был ответ Дмитрия Говорова.

«Скорее да, потому что хуже уже некуда. На самом деле есть одна тема, которую мы не затронули, – это реклама рынка. Эта тема будет стимулировать рынок электроэнергии в том или ином виде. Одноставочный или двуставочный – это на самом деле развилка», – высказал свое мнение Андрей Абрамов.

«Если «лучше» или «хуже» ограничивать только тем, что потребителей интересует финальная стоимость электроэнергии, то думаю, что станет не хуже. Останется как есть или станет лучше. Почему? Потому, что, во-первых, регуляторы еще не остынут после выборов, а во-вторых, по промышленным ценам, я имею в виду итоговые, конечные цены, им расти уже некуда», – такова точка зрения Александра Старченко.

«По тепловой генерации, ТГК я бы согласился с Андреем Абрамовым, то есть скорее да, поскольку некий пол достигнут и мы отскакиваем от него. Что касается нашей компании, то я думаю, что станет лучше, но не нам», – заметил Андрей Буренин.

«Надо, чтобы потребитель был не потребителем, а клиентом. Должно быть новое поколение счетчиков, при котором он мог бы выбирать тариф, где формируются совершенно другие возможности. Я вас уверяю, что это меняет картину, особенно со стороны потребителя», – сказал Доминик Фаш.
На правах хозяина «круглого стола» Михаил Слободин подвел черту: «Резюмируя сказанное, как я понял, надежда на лучшее есть, потому что хуже уже некуда. Я думаю, что мы не до конца оцениваем возможности коллег, которые нас регулируют, по поводу того, чтобы зажимать ситуацию дальше. Поэтому здесь, мне кажется, надо быть достаточно осторожными. Есть ощущение, что дна мы уже достигли. Теперь важно от него оттолкнуться, чтобы не застыть на нем надолго».