Мы поборемся за наши позиции - «Новости - Энергетики»

Мы утвердили состав межпарламентской группы, едем ввосьмером: пять человек из моего комитета, Международный комитет, Комитет по экономической политике. Наши депутаты – профессиональные, грамотные люди, разбираются и в нефти, и в газе, и в электричестве.

Экономический и финансовый кризис в Европе ставит на ребро вопрос о приоритетах, которые сформулировал в свое время Рональд Рейган. Главное – макроэкономическая стабильность, уменьшение вмешательства государства в экономику, а дальше – рынок все сам рассудит. Никто не против и все за, но неумное использование этой модели ведет экономику к сворачиванию по спирали. Если спросить меня об этом, то мое мнение, что на самом деле работают лишь смешанные механизмы. В аспекте проблематики предстоящего заседания могу сказать, что это имеет прямое и непосредственное отношение к энергетике и нашим взаимоотношениям с ЕС. Энергетический пакет, Энергетическая хартия и другие документы строились на основе идеи абсолютизации рыночных механизмов и невмешательства государства. Сейчас европейский бизнес начинает с сомнением относиться к этим аксиомам. Бизнесу ясно, что построить трубу, а потом половину ее отдать или изменить долгосрочные контракты – это неправильно и опасно. Эти идеи мы хотим отразить на заседании межпарламентской группы и в итоговом заявлении, и мы надеемся, что они будут восприняты.
– Иван Дмитриевич, будут ли рассматриваться вопросы «Третьего пакета»?

– Безусловно! Там прямо есть указания, что идея «Третьего пакета» – неверна. Во-первых, должны быть исключения, во-вторых, для европейского бизнеса должно быть право на свой национальный микст, свои национальные договоры. И ряд европейцев, не все, не большинство, начинают склоняться к российской позиции. Я думаю, что возможно существенное изменение позиции ЕС, нужно только активно в этом направлении работать. Есть позиции по нашей трубопроводной политике: если ЕС к «Набукко» хорошо относится, то почему к «Южному потоку» плохо? Если мы «Северный поток» построили, затратили деньги, то почему его вторая половина в Германии должна кому-то отдаваться? Вопрос по атомной энергетике: огульное отрицание развития и использование атомной энергии – неправильно. Нужно разумно подходить с точки зрения безопасности и размещения станций, а отрицать атомную энергетику и запрещать ее – не учитывать возрастающий и перспективный дефицит энергии.
– Рассматриваются ли повесткой экологические проблемы, возникающие при добыче и транспортировке сланцевого газа?

– Часть европейских государств запретила у себя не только разработку, но и разведку сланцевого газа. Они по-настоящему обеспокоены этой проблемой. Известно, что американцам в свое время в этой связи пришлось пойти на изъятия из экологического законодательства закона о чистой воде. Мы хотим напомнить об этом Европе.
– Согласован ли проект совместного заявления с Белой Ковачем и примут ли его остальные депутаты?

– Процедура согласования довольно демократическая, и несмотря на то, что сам Бела Ковач в принципе согласовал это заявление, как будут голосовать остальные, сказать трудно. Наверное, какие-то правки будут – там же и к России претензии есть, например, что мы энергоэффективностью плохо занимаемся.

– Скажите, какой пункт из этого заявления опаснее всего и будет атакован непременно?

– Для меня – пункт о том, что «Третий пакет» не догма, а иногда даже и вредная вещь. Хотя у них тоже экспериментальные доказательства появились. Одно дело – я говорю в Брюсселе, что ваши спотовые цены будут колебаться так, что это приведет к убыткам по сравнению с трубными поставками и долгосрочными контрактами. К убыткам и покупателей, и продавцов. Когда появляется большая волотильность в ценах, то должен страховаться и покупатель, и продавец, а это лишние затраты.
– Вопрос по энергоэффективности и фактору ЖКХ. Здесь больше экономики или политики?

– Европейцы об энергоэффективности в России думают. Любой здравомыслящий человек понимает, что если мы пожираем вдвое больше топлива, чем нужно, то это заставит осваивать тяжелые северные месторождения, что скажется на себестоимости добычи и на цене для потребителя. Были согласованные документы по энергоэффективности в России, но реализация в России никакая, никакого существенного изменения в энергоэффективности за последние лет десять не произошло. Рассказы были замечательные – не слишком замечательные законы были, а реально очень мало было сделано. И европейцы посчитали необходимым внести этот пункт, а я не вправе отказать. Нам самим полезно посмотреть, что было правильно, что неправильно в энергоэффективности. Я всегда считал, что ставка на репрессивные методы к успеху привести не может. Надо разобраться детально, где нужны пряники, а где и кнут.

– Что для вас будет самым интересным в Брюсселе?

– Расширение европейской части. Пока что у нас в группе восемь депутатов с их стороны. Они – здравомыслящие люди, но мы хотим, чтобы и большинство депутатов отказывалось от политических фобий и мифов. И шанс на это есть. Когда семь лет назад я говорил, что солнце и ветер – это все локальная история и никаких 40% «зеленой» энергетики в Европе не будет, что это – утопия и утопия эта кончится, когда кончатся деньги, это воспринималось как некое хулиганство. А сейчас прошли годы, грянул кризис, и европейцы смотрят на свои бюджеты – сколько они тратят на солнечную энергетику. И те же немецкие бизнесмены мне говорят: средняя наработка солнечных электростанций – 800 часов в год! Всего! Из восьми тысяч часов, которые в году есть, – 800 отрабатывают! А 90% времени должны какие-то резервные мощности работать. А какие? Если угольные – это вреднейшее для экологии дело. Если газовые, то зачем тогда эта солнечная станция?

В качестве импульса и аргумента может подействовать то, что сегодня Россия начала строить межпарламентское взаимодействие с Японией, полагая, что на Востоке они будут основными покупателями нашего газа и чистого электричества. Я был в компании, которой принадлежит «Фукусима». Так там абсолютно твердая позиция: их обязали 5% генерации сделать на солнечной энергетике. По их собственным оценкам, у них уже экономика в компании подорвана. Солнечная энергетика Японии в десять раз дороже их достаточно дорогой электроэнергии! Это такая тенденция, которую можно парламентариям объяснять. Для меня самое важное – расширять круг тех депутатов, которые знают и понимают энергетику, а не руководствуются чисто политическими позициями.

– Иван Дмитриевич, какова практическая сила этого документа и какова логика его движения?

– Я считаю, что роль Европарламента с учетом того, что уже в будущем году они будут выбирать премьера Европы, очень велика. И понимание депутатами положения дел в энергетике будет иметь если не решающее, то очень большое значение для всех последующих документов Россия–ЕС.

– Поездки на Север влияют на знания, подготовку, позицию парламентариев?

– Без сомнения, влияют! Я общался с немецким парламентарием с пугающей для нас фамилией Геббельс. До поездки позиция была тупо-политическая, а после поездки уровень понимания стал совершенно иной. Парламентская комиссия не может работать отдельно от европейского и нашего бизнеса: для нас они – избиратели Ханты-Мансийского автономного округа, для европейцев… тоже избиратели. Представителей бизнеса мы тоже включаем в поездки. Как экспертов. Необходимо четкое экспертное обеспечение.
Не факт, что итоговое заявление выйдет таким, каким мы его готовим, но мы поборемся за наши позиции.

Подготовил Алексей Иванов